Критика - скачать книги или читать онлайн. Страница 130

«…Поэтому-то мы представляем здесь „предисловия“ из обеих книг, как пресловутому „Димитрию Самозванцу“, трагедии Александра Сумарокова, так и к переводу „Юлия Цезаря“ безвестного переводчика. Первое покажет нам в Сумарокове плохого литератора, бездарного и самохвального стихотворца, бессильного и ничтожного мыслителя в деле искусства, хотя, в то же время, человека с здравым смыслом и благородным образом суждения в обыкновенных предметах человеческой мысли; а второе покажет человека, который, своими понятиями об искусстве, далеко обогнал свое время и поэтому заслуживает не только наше внимание, но и удивление…»

«Часто думаю я о том, какое резкое отличие находится между поэзиею первобытных народов и поэзиею новых народов, которых религия, цивилизация, просвещение и литература образовались под разными чуждыми влияниями. Представьте себе народ, у которого еще нет ни идеи творчества, ни слова для выражения этой идеи, а есть уже само творчество. Кто открыл ему эту тайну, кто навел его на эту мысль? Одна природа и больше никто…»

Историю цивилизации можно представить как бесконечное стремление к захвату и удержанию территории, от «открытия» и освоения новых территорий до современного “передела”. Философия всегда откликалась на новые вызовы, синтезируя методы познания как окружающего мира, так и места человека в нем. Цивилизационная конфликтность непрерывно растёт, а с появлением новых ресурсов временно ослабевает, чтобы вновь усилиться при достижении дефицита.

Джон Рёскин – создатель современного искусствоведения. Без знакомства с его работами практически невозможно в полной мере понять всю специфику мирового искусства, ведь именно Рёскин заложил основы метода знакомства с величайшими из произведений живописи, литературы и самой природы.

Поэзия Кольцова дает Белинскому новый материал для размышлений на тему о лирике. Величайшей заслугой Кольцова он считает введение в литературу тем и образов из крестьянского быта. Голос простого народа, который звучит в стихах Кольцова, позволяет Белинскому притти к выводу, что истинная народность в лирике, как и в прозе, заключается в верном изображении чаяний и настроений народных масс. «Вот этакую народность, – заявляет он, – мы высоко ценим». Выражением этой народности является подкупающая искренность, естественность, простота. Наиболее существенными чертами поэта Белинский признает независимую мысль, сильное чувство, живость, точность и художественную простоту выражения. Замечательно, что его идеал подлинного поэта полностью совпал с высказываниями Пушкина, настойчиво твердившего о нераздельности чувства и мысли, о силе и простоте в лирической поэзии.

Анатолий Петрович Ланщиков (1929–2007) был одним из наиболее читаемых литературных критиков в 60—90-е годы XX века. С течением времени могло показаться, что те споры отбушевали и ушли в прошлое. Но, перечитывая сейчас работы Ланщикова, видишь, – насколько в годы так называемого «застоя» и нового перелома русского хребта люди мыслили масштабнее и точнее, чем в нынешнее неустойчивое, отдающее гнилью, время. Насколько слово Ланщикова, касалось ли оно Чернышевского и Толстого или его живых современников – Астафьева, Рубцова, Жигулина, вскрывало жгучие вопросы современности и было обращено с точным прогнозом в будущее.

«Был на свете самый чистый и светлый праздник. Он был воспоминанием о золотом веке, высшей точкой того чувства, которое теперь уже на исходе, – чувства домашнего очага.

Эта книга – одновременно и развлечение и обучение – автор рассказывает про себя (консультанта по управлению) и про менеджмент. Книга содержит развернутый глоссарий по менеджменту. Это такой глоссарий, когда не только дается определение термина, но и рассматривается его «работа» в конкретном контексте. Такой необычный словарик можно использовать как учебник по менеджменту: учимся с удовольствием по словарю.Планируется выпустить 8—9 выпусков этой книги, читателю представлен первый выпуск.

Как писательница, Айн Рэнд знала творческий процесс изнутри, как философ, она считала необходимым его осмыслить. Почему «Анна Каренина» является самым вредным произведением мировой литературы, а Виктор Гюго – величайшим писателем-романтиком? В чем цель искусства и кто его главный враг? Можно ли считать искусство «служанкой» морали и что объединяет его с романтической любовью?

«Слова „третье издание“, относящиеся к выходу басен Крылова в прекрасном переводе г. Рольстона, звучат особенно приятно для уха каждого русского, так как они показывают, что английский читатель начинает интересоваться его родной литературой, жизнью и характером его народа, которые до сих пор рассматривал лишь с политической точки зрения. Что касается самого Крылова, то он, без сомнения, вполне заслужил всё то внимание, которое ему оказывают. Это единственный оригинальный баснописец, появившийся со времени Лафонтена…»

«На доклад мой, озаглавленный „Народ и интеллигенция“, было сделано очень много возражений, устных и печатных. То, о чем я буду говорить сегодня, представляет развитие все той же темы.

Тургенев одним из первых оценил по достоинству «Записки ружейного охотника». В письме к автору он замечал: «…Ваши „Записки“ будут дороги не для одних охотников; всякому человеку, не лишенному поэтического чутья – они доставят истинное наслажденье; и потому я готов отвечать за успех их – и литературный, и материальный. А для меня – повторяю – написать им разбор – будет просто праздник». Предвидения Тургенева оказались справедливыми: «Записки ружейного охотника» действительно имели большой успех.