Критика - скачать книги или читать онлайн. Страница 137

«Нам, скромным школьным учителям, гораздо приличнее и привычнее аудитория класса для разговора о русской классике, и вообще, честно вам сказать, собираясь сюда и узнав, что это Большой зал, а не Малый, я несколько заробел. Но тут же по привычке утешился цитатой из Маяковского: «Хер цена этому дому Герцена» – и понял, что все не так страшно. Вообще удивительна эта способность Маяковского какими-то цитатами, словами, приемами по-прежнему утешать страждущее человечество. При том, что, казалось бы, эпоха Маяковского ушла безвозвратно, сам он большинством современников, а уж тем более, потомков, благополучно похоронен, и даже главным аргументом против любых социальных преобразований стало его самоубийство, которое сделалось если не главным фактом его биографии, то главным его произведением…»

«Ильф и Петров в последнее время ушли из активного читательского обихода, как мне кажется, по двум причинам. Первая – старшему поколению они известны наизусть, а книги, известные наизусть, мы перечитываем неохотно. По этой же причине мы редко перечитываем, например, «Евгения Онегина» во взрослом возрасте – и его содержание от нас совершенно ускользает, потому что понято оно может быть только людьми за двадцать, как и автор. Что касается Ильфа и Петрова, то перечитывать их под новым углом в постсоветской реальности бывает особенно полезно. Но поскольку мы уже разговариваем цитатами из них, мы к ним возвращаемся очень редко…»

«Спасибо, господа. Я очень рад, что мы с вами увиделись, потому что судьба Вертинского, как никакая другая судьба, нам напоминает о невозможности и трагической ненужности отъезда. Может быть, это как раз самый горький урок, который он нам преподнес. Как мы знаем, Вертинский ненавидел советскую власть ровно до отъезда и после возвращения. Все остальное время он ее любил. Может быть, это оптимальный модус для поэта: жить здесь и все здесь ненавидеть. Это дает очень сильный лирический разрыв, лирическое напряжение…»

«Здравствуйте, дорогие друзья! Я с некоторой радостью, признаться, берусь за эту тему, потому что обычно, когда начинаешь говорить о ком-нибудь всеми любимом, сразу же оказываешься в положении посягнувшего на святое. У каждого свои представления о кумире, и с этим кумиром всегда очень сложно разбираться: любая попытка анализа уже воспринимается как кощунство. Есть несколько имен, которые ругать вообще нельзя: например, кумир интеллигенции Довлатов – на самом деле не интеллигенции, а обывательщины, а в особенности эммиграции. Посредственность, которая защищает право каждого быть посредственностью. Поэтому стоит вам обругать Довлатова, даже не обругать, а просто высказать сомнение в его статусе, как тут же вы становитесь врагом всех посредственностей, а их по определению довольно много. Или Цветаева. Стоит вам сказать о Цветаевой что-то, что лежит за гранью представлений ее фанатичных поклонниц, как тут же ты враг народа и кощунник…»

Новая книга «Образы и мифы Цветаевой» создает представление о Цветаевой-поэте в диапазоне от 1916 до 1941 года. В настоящей работе много внимания уделено процесcу совершенствования текста в рукописи («Поэма Воздуха», поэма «Автобус»), взаимоотношениям Цветаевой и Ахматовой, их стихотворным посвящениям друг другу, восприятию Цветаевой личности Льва Толстого. Издание второе, исправленное. Книга дополнена фотографиями (Интернет). В первом издании вышла под названием «Стенограф жизни», 2014.

Журнал для тех, кто мечтает окунуться в мир звезд, узнать тайны их прошлого, обсудить наряды и перевоплощения, почувствовать их характер, узнать о переживаниях и проблемах. Никаких «сенсаций» из пресс-релизов и конференций, никаких статичных фото, где звезды позируют, только живые интервью, только случайные эмоциональные кадры.

Эта одна из книг серии «Русский менеджмент». Книги этой серии описывают, как уменьшить разрыв между теорией и практикой управления в нашей стране, как свести его к минимуму, вырваться в лидеры и закрепить успех. Данная книга отличается тем, что это преимущественно публицистическое издание. Своего рода сборник публицистических статей автора, написанных за 20 лет управленческого консультирования. Книга будет интересна руководителям всех уровней, а также неспециалистам в вопросах менеджмента.

Сей сборник шуточных рассказов содержит три творения: «Мясо третий сорт», «Сбербанка», «Диванный король». Первый рассказ поднимет настроение, второй заставит задуматься, третий же заставит – глубоко задуматься.

Эндшпиль – это документальный факт в собственных словах элиты. Мы не хотим, чтобы наши дороги, наша вода, наши электростанции, вся наша инфраструктура оказались под властью нового мирового порядка. И мы говорим Вам сейчас, что народ растёт, народ учится, и то, что вы делаете, их гневит, они уже устали от этого. Хватит порабощать нас. Прекратите создание тирании. Хватит продвигать план нового мирового порядка. Мы не потерпим это. Победа за нами! Смерть новому мировому порядку!

В истории детектива в послевоенные годы появился человек, чей талант позволил вновь оценить преимущества краткой формы. Его рассказы ставят вровень с его романами, а критики детектива заговорили, что именно этот автор сумел вернуть читателям интригующие сюжеты в эпоху, когда казалось, что все сюжетные ходы в детективе уже исчерпаны. Этим человеком был Стэнли Эллин.

Журнал для тех, кто мечтает окунуться в мир звезд, узнать тайны их прошлого, обсудить наряды и перевоплощения, почувствовать их характер, узнать о переживаниях и проблемах. Никаких «сенсаций» из пресс-релизов и конференций, никаких статичных фото, где звезды позируют, только живые интервью, только случайные эмоциональные кадры.

Рецензируемая книга представляет собой докторскую диссертацию либерального профессора Киевского университета А. В. Романовича-Славатинского, в молодости испытавшего влияние Белинского и Герцена. Н. Ф. Даниельсон рекомендовал К. Марксу это исследование как один из немногих источников по истории русских поземельных отношений. Характеризуя книгу А. Романовича-Славатинского как обстоятельное исследование, Салтыков далеко не во всем разделяет взгляды ее автора, не вступая, однако, с ним в открытую полемику.